Бывший участник коллектива ORDA, основатель музыкальной q-pop группы Ninety One и агентства JUZ Entertainment Ерболат Беделхан рассказал о своей жизненной философии, о том, когда казахстанское творчество превратилось в настоящий феномен, и как совершить прорыв, который выведет музыкальную сферу страны на новый уровень.
Ерболат, вы состоялись и как музыкант, и как продюсер. Вы отлично знаете отечественный шоу-бизнес, на протяжении долгого периода остаетесь значимой фигурой в этой сфере. Как вам это удаётся?
Дело в желании. Когда ты понимаешь свою сущность и то, зачем ты пришел в этот мир, кем ты хочешь стать, к чему ты стремишься и чем ты хочешь поделиться – это значит, что ты понимаешь свой путь. Так вот, мой путь для меня очень важен.
Я не заморачиваюсь мыслями о том, успешен ли я. Важно, доволен ли я собой. Я всегда стараюсь слушать себя, в первую очередь. Человек – главный свой соперник, себя обмануть невозможно, поэтому, когда ты стоишь перед выбором, нужно слушать себя. Интуиция подскажет, как поступить исходя из внутренних желаний.
Вы родились в Монголии, в 1991 году переехали в Казахстан. Можно сказать, что это очень символично. И по сей день вы вносите большой вклад в развитие именно казахской культуры, казахского языка в частности, акцентируете внимание на их важности. Почему вы остались работать в Казахстане? Не планируете ли переезд?
Бывает, что ты просто чувствуешь себя не на своем месте и вокруг тебя нет тех возможностей, которые ты хотел бы видеть. В какой-то момент приходит понимание, что ты не идентифицируешь себя с тем миром, который окружает тебя сейчас. А когда тебе не нравится все, что вокруг тебя, ты начинаешь искать другие возможности и другие пути. Я чувствую себя на своем месте, поэтому мыслей о переезде пока нет.
Чего сейчас не хватает сфере шоу-бизнеса в Казахстане?
Очень не хватает базовых основ, фундамента. Еще не хватает креативной индустрии, которая бы привлекала инвесторов, нет в нас инвестиционной привлекательности. Поймите правильно, инвесторы есть, но понимания единого направления и движения пока нет.
Я в какой-то момент решил для себя, что видимо, кому-то это выгодно. По крайней мере для меня это единственное рациональное объяснение тому, что за тридцать лет независимости люди не смогли сесть и договориться между собой о том, в какую сторону двигаться.
Музыкальное сообщество Казахстана – оно сейчас на какой стадии развития?
Мы на хорошем уровне сейчас и у нас классные показатели, учитывая тот факт, что у нас даже нет базы. Индивидуально, креативная составляющая нашего народа тоже на очень высоком уровне, но нет понимания юридических основ, нет понимания того, как должна работать монетизация. И я более чем уверен, что еще нам критически не хватает системы обучения. И сейчас я говорю не только о сфере музыки, я говорю о всей сфере креатива.
Учитывая все усилия, которые мы прилагаем, только представьте, какой бы это мог быть уровень, если бы нам дали условия получше. Вы просто представьте, чего мы могли бы добиться!
Ваша компания Juz Entertainment сейчас находится в каком статусе? Поменялось ли что-то в позиционировании за последнее время?
Мы всегда находимся в одном и том же статусе – в выходе из зоны комфорта, всегда ищем что-то важное и открываем новые пути. Тут дело в том, что мы точно знаем, чего мы хотим и поэтому постоянно в поисках. А еще у нас всегда есть ощущение такого нон-стоп движения, когда ты не можешь дать себе время расслабиться.
Например, сегодня выходит трек, он становится хитом, и это классно, но через месяц нужно будет выпустить еще один, а через два месяца еще один и так постоянно. Постоянное движение и постоянный поиск.
В какой-то момент мы все были в шоке от того, насколько большие задачи на уровне страны начали поступать для агентства – развивать молодежь, культуру, казахский язык. И когда мы поняли, что это все на наших плечах, осознали какая это огромная ответственность – конечно нам стало страшновато.
С другой стороны, не зря же говорят – у тебя столько сил, сколько ты сможешь вынести. И когда все наши разговоры, действия, годовые подготовки приводили нас к нужному результату, мы поняли, что это все было не зря. Да, чем дальше, тем сложнее. Но тем весомее. И тем интереснее.
Поддержки государства как таковой у нас нет, государство и народ – это вообще два отдельных сообщества. Есть у нас одно хорошее выражение, правда на русском это звучит не так лаконично, но вы поймете суть – «Каково большинство – такова и власть». Народ – это зеркало власти. Человек – это не только индивидуум, который живет сам по себе, он живет в обществе. И из таких индивидуумов и состоит общее сознание, поэтому нельзя просто взять и выбрать одного виноватого.
Еще неплохо почаще думать о том, чем именно ты можешь быть полезен. Когда ты найдешь свое дело и займешься им, у тебя не будет времени на то, чтобы искать виноватых. Ты будешь занят.
После того, как вы отпустили свой главный продюсерский проект – группу Ninety One, у вас, наверное, появилось больше времени: на себя, на семью, на новые проекты и направления. Чем Вы сейчас занимаетесь?
Еще до пандемии я принял решение переключить свое внимание на IT- сферу, потому, что с коммерческой точки зрения, это очень правильная инвестиционная структура. У нас сейчас не особо развита эта индустрия и ее контролирует только частный капитал, а это идеальные условия для творчества. В какой-то момент, мы в JUZ поняли, что с одной, даже очень успешной группой, не создать реальные изменения в индустрии и тогда мы решили превратиться в такую платформу, которой еще нет в Казахстане. Это не то, чтобы что-то совершенно новое, в остальном мире это давно и успешно функционирует, но в Казахстане у музыкантов к таким площадкам пока нет доступа.
Я не могу сейчас больше рассказать об этом, но IT – это не будущее, это настоящее. И эта сфера удивительна тем, что она с одной стороны дает тебе безграничные возможности, а с другой делает тебя просто цифрой. В такие моменты важно не забывать о балансе и помнить зачем ты всё это делаешь.
В своем творчестве вы всегда уделяли большое значение свободе, можно даже сказать центральное. Когда вы поняли, что ребятам из Ninety One нужна свобода, сложно ли было отпускать их как продюсер и как человек? При этом Вы ведь расстались очень человечно и мирно.
По-другому и быть не могло. Не буду лукавить, что было очень просто, мы действительно пытались найти компромисс в течении нескольких месяцев. Но как я вам уже сказал, в JUZ было принято решение о переформировании в музыкальную площадку, а Ninety One – это ведь не площадка, это музыкальная группа, которой просто нужен продюсер. И для меня самый сложный момент был именно в том, чтобы найти золотую середину между любовью к коллективу и следованию своей миссии.
В своих интервью вы часто говорите про экспорт казахстанской музыки, про то, что всегда стремились выйти на зарубежный рынок. Сегодня наша музыка очень стремительно развивается: как молодые артисты, так и локальные лейблы. Как думаете, ещё рано говорить о сильной и самодостаточной индустрии, где артистам будет комфортно и интересно работать именно здесь – дома?
Нет, не рано. Давно пора, потому, что есть огромный потенциал у таких ребят, как Димаш, как Иманбек. И таких талантливых ребят на самом деле очень много, они рвутся вперед. Это мы от них отстаем.
Раньше было как? Большую часть креативной составляющей российской музыкальной сферы закрывали украинские ребята, но из-за войны, это, конечно, стало невозможным. Следовательно, сейчас такой креативной составляющей может стать Казахстан и это говорит о том, что у нас есть хороший потенциал. Удивительно, что многие этого не видят.
На всем постсоветском пространстве, единственный человек, который владеет Грэмми – это Иманбек. Вдумайтесь, пожалуйста. Среди музыкантов стольких стран, Грэмми владеет казах. Вот вам и потенциал нации!
У Вас был опыт написания сценария и режиссуры в кино. Отечественный кинематограф, кстати, тоже сейчас демонстрирует большой потенциал. Есть ли у Вас в планах снова делать какие-то проекты в этой сфере?
Таких амбиций у меня нет. Просто очень классно осознавать, как много возможностей для творчества в нашей замечательной стране. Возможно всё, пусть в вас сначала никто и не верит, не страшно, достаточно, если вы верите в себя. Я, как продюсер, со своей стороны тоже стараюсь показывать, что все возможно, потому, что я знаю, что на меня смотрят многие молодые ребята.
Какие у вас отношения с социальными сетями? У Вас много подписчиков в Инстаграме, но вы редко что-то постите у себя на странице.
Почему я у себя редко что-то публикую? Я все-таки человек другого поколения и все эти гаджеты – это хорошо, конечно, но иногда их для меня слишком много. А нынешнее поколение себя без них не представляет. Скажу откровенно – это пугает.
На примере своих детей: пока они маленькие, я стараюсь эту цифровизацию минимизировать. После шестнадцати лет – пожалуйста, пусть делают, что хотят, а пока хочу приучить их держать баланс. Без смартфонов мы тоже неплохо жили и все-таки у нас были ценности, часть которых современное поколение не понимает. Но в этом и задача взрослых людей – рассказать об этом младшему поколению.
По сути, пандемия была демо-версией того, что можно обойтись и без этого. Воспринимайте социальные сети как инструмент, но не как неотделимую часть своей жизни.
Что вас больше всего удивляет в современных молодых артистах?
Что ребята очень современны, открыты к новому. Мы соответствуем трендам и двигаемся в ногу с миром. У этого правда есть и другая сторона. Они не понимают, кто они, в том плане, что у них отсутствует понимание позиции гражданина своей страны и активная гражданская позиция, как таковая.
Сейчас очень много людей, не имеющих музыкальное образование и хоть какого-то опыта, начинают заниматься музыкой. Насколько качество казахстанского музыкального контента страдает от этого?
Чем больше людей тянутся к музыке – тем лучше. Иногда слышу такую глупость, будто бы у нас стало слишком много артистов. Когда слышу такое, сразу прошу насчитать мне хотя бы сотню казахстанских исполнителей. Конечно, никто не готов ее назвать. У нас почти 20 миллионов жителей в стране, мы что, не заслуживаем сотню хороших артистов? Мы заслуживаем, и даже больше. Поэтому пусть поют, пусть создают.
Еще многие недовольны тем, что хитами становятся песни, которые строятся на двух-трех нотах, поэтому артистов с такими хитами не очень уважают в музыкальном сообществе. С этим я тоже не согласен. Мне кажется вот эти недовольные люди – они немного пленники системы нот, это уже профессиональная болезнь. Здесь нет правильного и неправильного – это просто разные пути к одной цели – развитию.
Как вы относитесь к тому, что музыканты в Казахстане высказывают свою политическую или социальную позицию через творчество?
Замечательно отношусь. Музыка — это инструмент, с помощью которого мы можем поделиться своими чувствами, мыслями и переживаниями. Такая энергия у музыкантов превращается в тексты и мелодии, которые находят потом отзыв у народа – так ведь и появляются хиты. Потому что именно музыканты находят слова, которые иногда не может найти простой народ, и говорят об этом вполне смело. Не в этом ли состоит миссия творчества?
Интервью: Евгений Абу-Зейд
Credits:
Producer – Шарапова Ирина
Location – DoubleTree by Hilton Almaty
Photo — Афина Токио
